Боль, болезнь, смерть и их преодаление в стихах Миркиной

[Kris]

Спасибо большое, уваж. София!

Я знал Зинаиду Миркину только по переводам Рильке, а тут - самостоятельное творчество, глубокое и даже в чём-то конгениальное.

[Sopheya1984]

Это вам спасибо огромное!

 

Зинаида Миркина 12 сборников

 

https://www.stihi.ru/avtor/nadezdad

[Sopheya1984]

*     *     *

 

 Слоистые, серые дали

 И медленно тающий снег…

 А ели высокие ждали.

 Кого они ждали весь век?

 

 И ели, и эти берёзы, 

 И тёмный овраг с ивняком

 Роняли беззвучные слёзы.

 О, Господи Боже, - о ком?

 

 С какою великою силой,

 Глубинное вспомнив родство,

 Душа моя всех их любила

 В ответ не прося ничего,

 

 В холодную влагу одетых,

 Седых, не считающих лет…

 Какого желать мне ответа?

 И что это значит – ответ?

 

 На части любовь неделима,

 И если наполнена грудь,

 То любящий слился с любимым.

 Одно только надо мне: будь!

 

 

                  *     *     *

 

 Тихо дождь стучит по раме,

 Мокнет переплёт оконный.

 Жизнь неспешными шагами

 Держит путь свой неуклонный.

 

 Ничего, что всё темнее,

 Что листы давно опали.

 Только б, только б вместе с Нею.

 Всё равно в какие дали.

 

 Всё равно, какие вести

 Принесёт мне день осенний.

 Только б, только б с жизнью вместе,

 Только б в такт её движенью.

 

 Только б слиться с этим звуком,

 С чутким плеском, с тихим звоном.

 Укачай и убаюкай

 И возьми в родное лоно!..

 

 

 

                  *     *     *

 

 А сроках забыть и о цели,

 Забыть про заботы и труд,

 И жить, как спокойные ели,

 Как тихие сосны живут.

 

  О близкой и дальней обиде,

 О боли своей позабыть.

 Я здесь для того, чтобы видеть,

 Я здесь для того, чтоб любить.

 

 Дойти до светящейся глуби – 

 Немой полноты бытия.

 А любят меня иль не любят – 

 Забота уже не моя.

 

 

                  *     *     *

 

 Меня не будет. 

                Будет только море.

 Меня не будет.

                Будет только лес.

 Вода лазоревая будет вторить

 Неизречённой нежности небес.

 

 Меня не будет. Будет только это – 

 Немой разлив небесного огня.

 Взгляд неотрывный ласкового света,

 Который заново родит меня.

 

 

 

                  *     *     *

 

 Покой растёт, как лист весной.

 Как Дерево, как ствол сосновый.

 Движенье за предел земной,

 К недвижности Первоосновы.

 

 Дорога от земли до звёзд

 Сквозь все пороги и границы.

 О, только б не прервался рост!

 О, только б не остановиться,

 

 Ни на часок не отдохнуть,

 На полдороги не прилечь бы…

 О, только б не прервался путь

 Сквозь жизнь и смерть до жизни вечной.

 

 

                  *     *     *

 

 Сила жизни молчалива,

 Молчалива и упорна:

 Веток мягкие извивы,

 В землю врывшиеся корни,

 

 Взрывы почек, крыльев взлёты,

 Гладь рассекший горный гребень – 

 Та незримая работа,

 Что идёт в земле и в небе.

 

 На виду у всех – потери,

 На слуху – такие плачи…

 Но незримому поверить – 

 Сердца смолкшего задача.

 

 И на листьев тихой тризне

 Ощутить живые корни,

 Доверяя силе жизни,

 Молчаливой и упорной.

[Sopheya1984]

*     *     *

 

 Высокие деревья – это души,

 Вот те, которые любили нас

 Давным-давно… Чем тише и чем глуше,

 Тем нам ясней, что любят и сейчас.

 

 Тем нам ясней: всё, что проходит, - малость.

 Пришло, ушло, и не вернётся вновь.

 Ну, а Душа – она навек осталась,

 И, Боже мой, какая в ней Любовь!

 

 Собою никого не заглушая,

 Всей боли и всей смерти вопреки,

 Она спокойна… До чего большая!

 И как деревья эти высоки!

 

 Вхожденье в выси, погруженье в глуби,

 Где плоть не давит, не бушует кровь…

 За что Деревья нас с тобою любят?

 Да ни за что – они и есть Любовь.

 

 

 ТАКОЙ ПРОСТОР!

                        I

 

 Почему я всё время о Боге?

 Потому что созвездья горят, 

 Потому что ведут все дороги

 В золотой бесконечный закат.

 

 Потому что мне единоверцы

 Все, кто в небе готов потонуть,

 Потому что раздвинулось сердце.

 Потому что расширилась грудь.

 

 Есть закон очень точный и строгий:

 Всё сосчитано в нашей судьбе.

 Почему я всё время о Боге?

 Потому лишь, что не о себе.

 

 Потому лишь, что шепчутся ветки,

 И пьянит своим запахом бор.

 Потому что в себе я, как в клетке,

 Потому что мне нужен Простор!

 

 

                        II

 

 Бог есть Простор. И в сём Просторе

 Душе моей, как лодке в море,

 Как птице в чистых небесах.

 При чём тут боль? При чём тут страх?

 

 Всё, всё, что бы со мной ни сталось, -

 Так мизерно, такая малость!

 Все мысли, все заботы – сор,

 Когда вокруг – такой Простор!

 

                        III

 

 Кто был в той глубине, в которой

 Таятся семена простора,

 Таятся жизни семена,

 Вот там, откуда к нам весна

 

 Приходит, чтоб раскрывши крылья

 Вдруг потопить нас в изобилье

 Своих немыслимых щедрот;

 Кто вхож был в пласт священный тот,

 

 Всегда неведомый, откуда,

 Что ни мгновенье, снова чуда

 Встаёт; - кто был там, - тот не может

 Не славить вечно имя Божье.

 

 

                  *     *     *

 

 Одиночество старого клёна,

 Одиночество голых берёз…

 Дуб раскинутый, дуб наклонённый

 Целый век в одиночестве рос.

 

 Одинокий простор небосвода

 Над широкой, неспешной рекой…

 Одиночество – это свобода.

 Одиночество – это покой.

 

 Храм для истинных единоверцев,

 Та молитва, что Богу слышна – 

 Одиночества полного сердца,

 Переполненных глаз глубина.

 

 И не надо гремящих пророчеств.

 Есть одно. Его хватит навек – 

 Встреча двух или трёх одиночеств,

 Точно в море впадающих рек.

 

 

                  *     *     *

 

 Есть Бах, так значит, смерти нет,

 Хоть прах вернётся к праху.

 Ушедшим не гляди вослед,

 А вслушивайся в Баха.

 

 О нет, не воскрешенье тел!

 Могил ничто не рушит.

 Но Бах сметает наш предел – 

 Приводит к Богу душу.

 

 В такую глубь он вводит нас,

 Где стёрлись все итоги.

 И с тем, кто скрылся с наших глаз,

 Мы повстречались в Боге.

 

 

                  *     *     *

 

 Наш тихий дом,

 И с нами розы,

 Разросшиеся, вросшие мне в сердце…

 И Моцарт, Моцарт – резвое дитя,

 Одним прыжком внезапно достающий

 До неба, чтобы принести оттуда

 Охапку ярко золотых лучей

 И утопить нас в золотистых брызгах…

 Ах Моцарт, Моцарт, озорным движеньем

 Скользнувшим сквозь скопившуюся тяжесть

 Несметных сил, готовых нас сдавить.

 Но кто нас сдавит, если с нами Моцарт,

 Разбрызгавший, как искры, детский смех,

 Летящий Моцарт, тот, кому известны

 Сокрытые от всех пути до Бога?

 Никто ему не может помешать, 

 Пройдя сквозь тяжкий мрак, вдруг очутиться

 У Божьих ног

 И там, склоняясь, затихнуть,

 Чтоб перед нами медленно раскрыть

 Прозрачную, как слёзы, Бесконечность.

[Sopheya1984]

Миркина Зинаида - Хождение по водам Аудиокнига

Медитации по стихам и сказкам 2015 года.

Автор воспринимает Божий мир, красоту, музыку, не наслаждаясь ими, а становясь с ними одним целым. Задавая вопрос Богу, спрашивая с Бога, ты поневоле спросишь со всего себя, и сам, весь, до последнего волоса на голове, станешь ответом, то есть станешь целым. Больше нет кого-то вне тебя, кто знает ответ и несет на своих плечах этот мир. Ты несешь мир, и у Бога нет других плеч, кроме твоих.

Аудиокнига
https://audioknigi.club/mirkina-zinaida-hozhdenie-po-vodam

 

[Sopheya1984]

*     *     *

 Оттого, что есть на свете море,
 Оттого, что есть лесной простор,
 Может вдруг свернуться в точку горе,
 Навсегда исчезнуть наш позор.
 Господи, как мелки наши цели
 Рядом с вечной сутью бытия.
 Как я благодарна этой ели
 И всему, что более, чем я!

                  *     *     *

 Молитва – это остановка…
 Оборван бег. Задержан час.
 Идёт немая подготовка
 К раскрытью многих сотен глаз.

 К рождению иного глаза,
 Пробившего всю плотность тьмы,
 К тому, который видит сразу
 Всё, что ощупывали мы,

 Быть может, долгими веками,
 За шагом шаг, за мигом миг,
 И вдруг ворвавшееся пламя – 
 Толчок, с которым мир возник.

 Упала, сорвана завеса,
 Проколота навылет мгла.
 Молитва – единенье с лесом,
 Недвижность мощного ствола.

 Беспрекословное приятье
 Всей тяжести судьбы своей.
 Впаданье в Божие объятье,
 Закрытие земных очей.

*     *     *

 Закат был золотым и алым.
 Он догорал, бледнел и рос.
 Свет говорил. Душа внимала.
 Смолкала боль. Смолкал вопрос.

 Свет говорил душе такое!
 Вводил в такую тайну свет!
 Он звал к великому покою.
 Он говорил, что смерти нет.

 Но, Боже правый, как же это – 
 Как можно взять такое в толк?
 Не знаю. Просто верю Свету.
 Смолкает боль. Вопрос замолк.

                                                        Стихи, написанные в больнице

                  *     *     *

 Что будет там, в посмертье, я не знаю.
 Уста сомкнула тишь и гладь.
 Но небом грудь наполнилась земная
 И знает всё, что сердцу нужно знать.

 И вот они – мои единоверцы,
 Те, кто сейчас, как я, глядят в окно.
 Вот те, чьё замирающее сердце
 Всей Божьей бесконечностью полно.

               *     *     *

 О, нет, мы не одни на свете,
 Не надо нам бояться тьмы.
 Мы не оставленные дети,
 В сём мире не сироты мы.

 В белесом сумраке темнели
 И высились, как стройный храм,
 Две древние большие ели
 И что-то говорили нам.

 Мы тихих слов не разобрали,
 Они растаяли вдали.
 Но эти выси, эти дали
 К нам в сердце медленно вошли.

 Да, кто-то был за нас в ответе,
 Кого не ведали умы…
 Мы не оставленные дети,
 В сём мире не сироты мы.

                  *     *     *

 И наконец-то стало тихо.
 Страстей и споров нет как нет.
 И оказалось наше лихо
 Всего лишь суетой сует.

 Когда всё в мире отшумело,
 Вдруг довелось остаться мне
 Наедине с Вселенной целой – 
 С самой собой наедине.

 В вечерний час, в преддверье ночи,
 В святой объявшей мир тиши,
 Когда почти закрылись очи,
 Открылось око у души.

 И наступил конец обиде,
 И страх наткнулся на порог.
 Мир внутрь зашёл.
 Мир стал невидим,
 А видим восходящий Бог.

                  *     *     *

 И наконец-то стало тихо.
 Страстей и споров нет как нет.
 И оказалось наше лихо
 Всего лишь суетой сует.

 Когда всё в мире отшумело,
 Вдруг довелось остаться мне
 Наедине с Вселенной целой – 
 С самой собой наедине.

 В вечерний час, в преддверье ночи,
 В святой объявшей мир тиши,
 Когда почти закрылись очи,
 Открылось око у души.

 И наступил конец обиде,
 И страх наткнулся на порог.
 Мир внутрь зашёл.
 Мир стал невидим,
 А видим восходящий Бог.

                  *     *     *

 Мне хорошо в Твоих объятьях.
 Я чувствую жар рук Твоих,
 Когда вечерний лес затих,
 И рдеет небо на закате.
 Не оставляя меня, Создатель!
 Молю Тебя, не оставляй!
 Твои объятья – это рай.
 Ад – это рук Твоих разжатье.
 Я жребий вынесу любой.
 О, только б, только б быть с Тобой,
 А без Тебя мне сил не хватит.

                                   *     *     *

 Да разве ты не видишь, ты не знаешь,
 Что я сама как тишина лесная,
 Что нет у сердца никакой вины,
 Вот так же, как у этой тишины?
 Да разве ты не видишь сквозь меня
 Сиянье жизнь творящего огня?
 Я не при чём. Я Им просквожена.
 А ты не видишь…
                           Что ж, твоя вина.

[Sopheya1984]

*     *     *

 Ты причащаешь своему Покою,
 Чуть шепчешь, ветки тёмные скрестя,
 Как будто мать, обняв своей рукою,
 Ласкает неразумное дитя.
 О, Господи, должна понять теперь я,
 Что сон прошёл, развеян тёмный страх.
 Ты просишь только моего доверья.
 А я… Я плачу у Тебя в руках.

                  *     *     *

 А лес был мудр. И был неуязвим,
 И я у леса моего училась,
 Который был всегда собой самим
 И ни на чью не полагался милость.

 Да, лес был мудр, и лес был одинок.
 Не надо биться с роком в рукопашном.
 Вот здесь, в лесу, неумолимый рок
 Вдруг делался бессильным и нестрашным.

 Деревья тихо высились над ним,
 И кто их видел, не боялся ада.
 Ну да, конечно, рок неумолим,
 Но нам его и умолять не надо.

 Над ним сомкнутся сизые леса…
 Остановитесь шум лесной послушать
 И взгляд поднять в немые небеса,
 Чтобы призвать всё небо прямо в душу…

                  *     *     *

 Нет, не всевластен в мире рок.
 Покой мне душу пересёк
 Вот так, как гладь пространства – ствол.
 Вот так, как высоту – орёл.
 Как вседержительной рукой
 Бог – землю, так должна покой
 Я удержать наперекор
 Всем бурям, вторгшимся в простор.

                  *     *     *

 Целительная тишина,
 Когда всё сердце вспоминает,
 Что это значит – жизнь иная,
 Которая полным-полна,

 В которой ни малейших мук,
 Боль стихла так же, как и звуки,
 И ты встаёшь из Божьих рук
 И ощущаешь Божьи руки.

 И ясно знаешь, что они
 Всегда принять тебя готовы,
 Лишь только к ним опять прильни,
 Лишь только их припомни снова…

                  *     *     *

 Жизнь отпущена не надолго,
 Не навеки эти дали.
 Для чего-то Богу надобно,
 Чтобы все мы умирали.

 Но любовь Твоя великая
 Причащает сердце раю.
 Если надо так, Владыка мой,
 За Тебя я умираю.

 Растворюсь вслед за туманами
 И уйду в покой таинственный
 За Тебя, Душа желанная,
 За Тебя, мой смысл единственный.

                  *     *     *

 Здесь очень тихо. Ничего
 Нет лишнего. И торжество
 Волной беззвучной разливалось.
 И постепенно оказалось,
 Что точка сердца – это малость,
 Глазок звезды среди пустот – 
 Имеет в бесконечность вход.
 Крепка Господняя держава,
 Когда нет лишнего. Лукавый
 Исчез. Здесь невозможен тот,
 Кто вечность у Тебя крадёт.

                  *     *     *

 Замолчать с Тобою вместе,
 Домолчаться до начала,
 Взять посмертное безмолвье
 Внутрь души своей живой.
 Глубже, глубже… Тише, тише…
 Жизнь застыла, переполняясь,
 Смерть саму перемолчала – 
 И раздался голос Твой.

                  *     *     *

 Останови меня, останови
 Огромным валом всей Твоей любви! 
 Останови мелькающую мысль,
 Тревоги повели: остановись!
 Пускай твой властный, всемогущий зов
 Прервёт поток бессмысленных часов
 И остановит тот слепой закон,
 Что был противужизнью утверждён.
 Простри свою бестрепетную длань
 И повтори сегодня: «Лазарь, встань!»
 Да, вот сейчас, сегодня повтори,
 Что всемогущество – у нас внутри;
 Что там внутри в единой глубине
 Я вся в Тебе и сам Ты весь во мне.
 Немое море это говорит.
 Его простор всему и всем открыт.
 И кто его увидел только раз,
 Тот слышал Твой торжественный приказ.
 Тот понял повеление Любви – 
 Твоё беспрекословное: живи!

                  *     *     *

 Какая почва нам нужна?
 Какая надобна защита?
 Великая голубизна
 И бесконечная открытость!
 О, небеса без облаков
 И море без единой тени!
 Что значит череда веков
 И все мечты о воскресенье?
 Мой Боже, слышу твой призыв,
 Звучащий вновь вот здесь, не где-то:
 Откройся настежь тот, кто жив!
 Чтоб свет воскрес, откройся свету!